Преступный героизм в самоотверженной борьбе с армейским беззаконием

25 октября 2019 года, в 102-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции в войсковой части 54160 в посёлке Горный под Читой произошло событие, всполошившее общественность и вновь обратившее внимание населения страны к проблеме неуставных отношений в армии. При смене караула в половине седьмого вечера военнослужащий срочной службы Рамиль Шамсутдинов выпустил несколько рожков из АК-74 по сослуживцам, из которых семеро сразу отошли в мир иной, а один паренёк некоторое время пытался силами плоти бороться с избытком свинца в организме. Как оказалось впоследствии, тщетно.

Почему стрелял Рамиль?

Правду в данный момент знает только он сам. Но как гражданин Российской Федерации и гвардии рядовой запаса, я не имею права молчать в подобной ситуации, когда все, кому не лень, налево и направо комментируют сие событие. При этом значительная доля любителей-комментаторов, как правило, об Армии знают только понаслышке.

Ситуация, сразу замечу, не из простых. Погибло 8 человек, ещё двоих реанимировали в госпитале. Причём, как известно из источников, как минимум половина из них элементарно попали под раздачу. Рамиль изначально готовил расправу только старшему лейтенанту – командиру ПНР и парочке его прихвостней, натравленных первым на Шамсутдинова. Перед нами здесь классическая армейская ситуация, когда офицер, отдавший дурацкий приказ и посланный в трёхбуквенный вояж при отказе исполнения прихоти, не смог оказать «правильного» воздействия на подчинённого и приказал повлиять на него товарищам во имя реализации воли трёхзвёздочного центуриона. Что происходило далее – простым смертным неизвестно. Зато произошедшее в комплексе военной подготовки и фото с места событий того вечера способны вызвать дрожь у сердобольных родственников ныне служащих парней.

Раздуваются версии – одна нелепее другой.

В первую очередь Министерство Обороны по старой традиции явно попыталось загаситься от ответственности, заявив, мол, просто у парня из-за чего-то не связанного со службой произошёл нервный срыв, навязывали версию о каких-то «личных проблемах». Потом «внезапно» выяснилось, что у Рамиля был межличностный конфликт с одним из офицеров, упомянутым мною выше. Некоторые полагают наличие в данном конфликте националистической составляющей, что, по моему мнению, крайне маловероятно. Однако, ориентируясь по списку погибших, мы видим в нём только русские фамилии, не считая одного хохла. От этого, главным образом, и отталкиваются националисты в данном вопросе, кидаясь репликами вроде «татарин русских расстрелял. Как же так? Из-за национальной неприязни»; «Русский бы стрелять не стал» и прочее в том же духе.

Я смело выдвигаю два тезиса, закономерно вытекающих из предварительного анализа итога конфликта:

• Рамиль Шамсутдинов – человек, сильный духом, но доведённый до крайней точки отчаяния, когда адекватно применение радикальных мер, но неприемлем ход к компромиссу. Ибо жертва – единица, а субъект атаки олицетворяется большинством. Против лома, как известно, нет приёма, окромя другого лома.
• Стрельбы без причин не бывает, равно как и дыма без огня. Открывать огонь по «оружейным братьям» без весомой причины может либо человек, неадекватно воспринимающий действительность, то бишь сумасшедший, либо уравновешенный и чётко спланировавший заранее ход расправы потенциальный хладнокровный убийца, коими люди не рождаются, а становятся под влиянием тех или иных внешних условий.

Про условия службы в Армии России мне принципиально тошно говорить. Мы говорим о Забайкальском военном округе, конкретно – о части, расстояние от которой до столицы РФ составляет более 6 ТЫСЯЧ КИЛОМЕТРОВ. Более того – вокруг глухой забайкальский лес. В этой части звездатые деспоты наверняка возомнили себя властителями солдатских судеб. Касательно забайкальского стрелка, я склонен предполагать, что на гражданке он не был человеком больным, по крайней мере, в плане психического здоровья. А вот что с людьми делает наша Армия – это уже другой вопрос. Особенно если призывник вырос в культурном обществе, приобрёл в процессе воспитания правильные ценности и способность к критическому анализу. Конечно, гопник, вылезший из курятника и не умеющий пользоваться в этой жизни ничем, кроме грубой силы и увесистого багажа из нормативной лексики, будет чувствовать себя в наших войсках как дома, кроме того – он, скорее всего, станет назидателем, проповедующим и культивирующим свои взгляды в разномастном коллективе. Как известно, проще покориться силе, чем отстаивать высокие добродетели.

В своё время я отбывал срок службы в Наро-Фоминске, в проклятой Кантемировской дивизии, до которой от Москвы час-полтора езды на электричке с Киевского вокзала. Министру обороны можно при желании каждую неделю являть в эту преисподнюю своё светлое лико с внеочередной проверкой.

И, представляете, проверки были! И довольно часто! Вот только проверяли, как ни странно, не солдат с их морально-физическим состоянием и ничтожными условиями быта.

Проверка более напоминала визуальный контроль должностных лиц за поддержанием видимости порядка внутри ПУСТЫХ казарм, из которых были заблаговременно командой «ВАКУУМ» разогнаны по кустам и углам заброшенных развалин солдаты-срочники под чутким руководством прапорщиков и старшин, заранее оповещённых «сверху» о предстоящем визите псевдодотошного контролёра. Каналы поступления информации в насквозь коррумпированной системе ВС РФ найдутся, как находится и лужа для борова. Будучи наивным юношей-новобранцем, я не знал, чему больше удивляться: наивности (или притворной глупости) проверяющих или организованному, всем известному, но априори игнорируемому хаосу в показательной дивизии.

О каком контроле со стороны вышестоящего начальства можно говорить в воинской части, окружённой лесом, когда от ЗАКРЫТОГО посёлка городского типа Горного до краевого центра 85 километров? Если в Кантемировщине царил и царит неописуемый беспредел, то в в/ч 54160 обстановка ни грамма не лучше.

Теперь о непосредственных сторонах разгоревшегося конфликта, т.е. о Рамиле и пострадавших от стрельбы оного. В широком смысле слова, и стрелок, и расстрелянные – жертвы одной и той же призывной системы, культивируемой и навязываемой государством. Мне искренне, до слёз тяжело осознавать факт смерти невиновных людей, поймавших шальные патроны, тем более в мирное время. С формальной точки зрения законности, если оценивать только само действие Рамиля как таковое, не вникая в причины и предпосылки, приведшие к такому финалу, разумеется, следствие, руководствуясь частью 2 ст. 105 УК РФ, инкриминирует обвиняемому «убийство двух и более лиц». Я же лично смотрю на эту проблему не только как юрист, но и под углом зрения точно такого же солдата-срочника, прошедшего все мерзости неуставных взаимоотношений.

Вспомним в этой связи фразу из монолога Юлия Капитоновича Карандышева из знаменитой пьесы А.Н. Островского:

«Но знайте, что и самого кроткого человека можно довести до бешенства. Не все преступники – злодеи, и смирный человек решится на преступление, когда ему другого выхода нет. Если мне на белом свете остаётся только или повеситься от стыда и отчаяния, или мстить, так уж я буду мстить. Для меня нет теперь ни страха, ни закона, ни жалости; только злоба лютая и жажда мести душат меня. Я буду мстить каждому из них, каждому, пока не убьют меня самого».

Прочитав этот отрывок, читатель, быть может, хотя бы платонически ощутит то, что чувствовал Рамиль, вставляя магазин в приёмник ствольной коробки автомата. В данном случае нашего горе-стрелка с героем классического литературного произведения объединяет осознание громадного смысла чести и гражданского достоинства как неотъемлемой составляющей любого уважающего себя представителя мужского пола.

В процессе службы в отечественных Вооружённых Силах существуют два варианта психологической деформации личности. В первом случае человек ломается, не выдерживая физической и психологической нагрузки множества факторов, возникающих и навязчиво преследующих новобранца с первого дня пребывания в войсках, теряя при этом чувство собственного достоинства и смиряясь тем самым с судьбой живого инструмента в руках озверевших старослужащих и безразличных к солдатским отношениям деспотичных командиров. Вся служба для такого горе-солдата трансформируется в непрерывное выполнение приказа, как говорится, «за себя и ближнего своего». Он не способен к сопротивлению, ибо не видит смысла в оном, ценность жизни как таковой у данного субъекта начинает превалировать над ролью чести в существовании человеческой сущности. Но длится это ровно до момента окончательного разочарования в материальном бытие. Апогеем такой деформации может являться как самовольный отказ от жизни, выражающийся в совершении суицидальных действий, так и отчаянная попытка исправить положение путём любых попавшихся под руку радикальных средств, воздействуя не на себя, а на неблагоприятное окружение.

Второй сценарий – более лояльный к субъекту, но гораздо менее выгодный для коллектива. При таком раскладе человек занимает не место жертвы, а становит свою особу на пьедестал палача. Он становится оружием в руках системы, срывая при этом всю ненависть и злость ни коем случае не на себе, а обыкновенно на ком-нибудь из сослуживцев. Он может мотивировать такое поведение более высоким положением в неофициальной армейской иерархии (которое достигается в современной армии только путём насилия, служащего средством к принуждению выполнения задач одного солдата за другого), также не гнушается объяснения своих действий правом сильного.

Сказать, что Рамиль «сломался», я не могу. Однако обстоятельства говорят о том, что он не принял процесс ломки своей личности, ясно понимая факт приоритета большинства над единицей, а также вытекающий из этого приоритета вероятный для него исход. Я могу говорить об этом, так как сам имею самое настоящее практическое представление о варварских способах давления толпы на одного солдата-изгоя. Сейчас, оглядываясь в прошлое, я могу лишь благодарить Всевышнего, что он не допустил наличия в КХО нашей роты огнестрельного оружия. Хвала небесам, пирамиды хранили лишь пыль и кусочки старой отсыхающей краски. Кто знает, что было бы, получи я в руки заряженный автомат…
Абсурд ситуации в том, что Рамиля собираются судить по уголовному кодексу, а звездатых толстопузиков ограничить наложением взыскания по положениям Дисциплинарного Устава. По данному делу наказать надлежит не столько самого исполнителя расправы, сколько тех лиц, которые данную ситуацию спровоцировали соответственно действиями и бездействием.

Узнав из СМИ заявление Министерства Обороны о том, что

«всех виновных в халатности будут привлекать к ответственности – вплоть до увольнения», я удивился до невозможности.

Ведь УВОЛЬНЕНИЕ – это дисциплинарная мера наказания! Не уголовная! Даже не административная! И это в то время, когда рядовому, ставшему жертвой их преступной халатности и профессионального несоответствия занимаемой должности, грозит УГОЛОВНАЯ ответственность вплоть до пожизненного заключения! Пастух должен отвечать за своё стадо, в частности в ситуациях, когда ряды овец каким-то образом попадают хищники, пожирающие оных и сеющие среди них страх и ненависть к стаду в целом.

Относительно имеющих отношение к данному инциденту ответственных лиц речь должна идти как минимум о гражданской казни, т.е. публичному лишению звания, признания отсутствия у виновного лица чести офицера с сопутствующим срыванием и разрезанием на кусочки обесчещенных погон. Затем, естественно, следует пожизненный запрет на службу в государственных структурах с занесением соответствующей записи в личное дело, военный билет и, при наличии, трудовую книжку.

Доблестные носители мундира непременно мне возразят, мол, к чему так жестоко карать и без того чересчур перегруженных бременем ответственности отцов-командиров. К тому же они сами на спусковой крючок не нажимали, ручки волосатые от крови чисты. Они же не убийцы…

Нет! – яростно возражу я им.

При должном исполнении обязанностей в соответствии с требованиями Устава внутренней службы ВС РФ обсуждаемой ситуации не возникло бы и в помине. На примере этой трагедии нам продемонстрирован чудовищный образец некомпетентности командного состава в области управления конкретным подразделением и организации дисциплины в среде вверенных в подчинение лиц как в отношениях между собой, так и с непосредственным начальником.

Велась ли систематическая работа по воспитанию в коллективе солдат чувства абсолютного равенства и постоянной готовности к взаимовыручке?
Разбирались ли мелкие бытовые конфликты между солдатами-срочниками на уровне хотя бы младших офицеров?

Оппоненты скажут нам: «Офицер не регулирует отношения личного состава. Его обязанность заключается в управлении подразделением и постановке к выполнению повседневных задач». Какая глупость! Командир подразделения отвечает за жизнь и здоровье каждого отдельно взятого солдата в его роте/батарее, и именно в интересах первого не допускать возникновения межличностных конфликтов. А за выполнением должностных обязанностей командиром подразделения обязан следить вышестоящий офицер вплоть до командира части.

В уставе нет термина «стукач». Там мы найдём словосочетание «личное/письменное обращение», направляемое военнослужащим должностным лицам устно либо в форме рапорта. Умел ли Рамиль грамотно составлять рапорта? Сомневаюсь. Хотел ли он их составлять, зная заранее о неблагоприятных для себя последствиях такого рода «стукачества»? Тем паче не уверен.

Да что мы говорим про рассмотрение рапортов от СОЛДАТ в дремучей забайкальской воинской части, когда даже в хвалёном Подмосковье в элитной дивизии, якобы дорожащей репутацией, солдатские рапорта применяют для подтирания задницы? Солдат де-факто бесправен! Как бы не пытались оправдываться служители военного министерства в СМИ, им всё равно не удастся навязать фантомный порядок людям, которые лично прошли через весь этот ад.

Я не так давно ознакомился с видеоматериалом, выдаваемым за оригинал съёмки произошедшего в туалете караульного помещения, где бедолагу-Рамиля якобы принуждают к умыванию из унитаза. Там видно жертву только со спины и с первого взгляда определить фейковость практически невозможно. Почти сразу нашлись люди, опровергающие подлинность данной видеозаписи и «случайно» выяснилось, что видео снято где-то в колонии под Екатеринбургом аж в 2016-м году. Само собой понятно, что с Рамилем, ни с его супостатами развлечения зэков трёхлетней давности никоим образом не связаны.
Автор этой публикации явно заслужил неодобрение аудиторий, но стоит ли его осуждать за эту невинную шутку? Министерство Обороны можно и нужно критиковать, а учитывая наглость и беспринципность лжи, выпускаемой самим министерством, я считаю, не стоит пренебрегать аналогичными средствами и в отношении оного.

Расследование ведётся. Идет допросы виновника торжества, сыплются соболезнования родственникам трагически ушедших из жизни. Сейчас, на мой взгляд, у следствия два пути:

• Провести адекватное объективное выяснение всех обстоятельств произошедшего, в частности предпосылок, заставивших солдата пойти на такой ужасный шаг. На скамью подсудимых в таком случае, помимо Рамиля, должны попасть заместитель командира части по воспитательной работе с личным составом вместе с командиром войсковой части 54160.
• Наплевать на мнение общественности, в относительно короткий срок провести чисто формальные мероприятия по сбору улик и доказательств в пользу вины рядового Шамсутдинова и, утешительно погладив по головке спокойно уволенных в запас в связи со скандалом офицеров, осудить стрелка на громадный либо пожизненный срок заключения.

Зная о коррумпированности и забюрократизированности государственных структур и практическом отсутствии жизненной справедливости, мне грустно признавать, но второй путь выглядит более реалистичным. Вопрос в том, чем будут следователи и прокуроры руководствоваться в первую очередь: сухой реализацией статей, прописанных в соответствующем кодексе, или всё-таки стремлением к достижению истинной справедливости с наказанием подлинных виновников происшествия.

Должен заметить, что широкому общественному резонансу данное событие обязано именно массовости жертв и внушительному в мирное время единовременному количеству смертельных исходов. Сложиться могло совсем по-иному. «Деды» в сговоре с трёхзвёздочным королём казармы после команды «отбой» при сильном желании могли сделать с Рамилем что угодно. Потом наверняка бы инсценировали самоубийство, и новость об этом, разумеется, не только не вылезла бы на федеральную арену, но едва ли бы распространилась даже на гарнизон. Самоубийство в Армии – обыденное дело. Это я говорю, как бывший срочник. А тут такая оказия! Рамиль взялся за калаш и попытался сам свершить правосудие, выступив в данном случае и судьёй, и палачом. Достойный героя поступок – Рамиль добровольно сдался местной группе «Антитеррора», не оказав сопротивления. Почему же он это сделал. Наверное, уверовал в свою правоту и значение такой ценности, как справедливость, для современного общества. Отчаянный военнослужащий, заранее понимающий невозможность своего оправдания и неизбежность приговора к пожизненному заключению, после совершения массового убийства, я более чем уверен, пустит пулю в лоб и себе. Рамиль же себя пощадил и безропотно предоставил свою личность в загребущие руки правосудия. Этот факт явно говорит в его пользу.

Да и потом, что собою являет данный прецедент в глазах доблестных представителей Министерства обороны РФ, просиживающих пятые точки в главных центрах управления? Думаете, трагедию? Катастрофу? Что вы! Всего лишь незначительный публичный скандальчик. Один срочник лишил жизни четырёх таких же срочников, как и он сам, попутно прихватив жизни двух младших офицеров и парочки контрактников. «Незаменимых людей в нашей армии нет» — скажет нам великий и могучий Сергей Кужугетович. Если говорить о масштабах разрастания преступных явлений в застенках подведомственных оборонному министерству субъектов, которых по стране сотни, то что такое восьмикратное единовременное убийство в сравнении с тысячами втихаря забитых как скот срочников в период с начала 2000-х годов. Трупы, физические и психические инвалиды… Официальная статистика по небоевым потерям в нашей Армии в мирное время не ведётся аж с 2010 года. Сколько крови утекло за восемь лет? Литры? Тонны? Простым смертным неведомо. Общественное мнение сильные мира сего в расчёт не принимают. Должностные лица приходят и уходят, матери лишаются сыновей, жёны остаются без мужей, а многие дети без отцов. Слёзы, скорбь, горе, отчаяние, неперевариваемое чувство потери родных и близких – всё это пылинки на страницах истории, которые беспощадно сдувает ветер времени.

Желаю сказать также отдельно о недавно организованном движении за освобождение и безоговорочное оправдание Рамиля Шамсутдинова: создана соответствующая группа в соцсети «ВКонтакте», появилась петиция с громким наименованием «Спасти рядового Рамиля Шамсутдинова», к слову говоря, уже подписанная несколькими десятками тысяч неравнодушных доброхотов. Давайте смотреть на ситуацию с трезвой объективностью: умерло восемь человек, их фактический убийца жив. Гораздо проще было бы разобраться, убей он единственного ненавистного ему лейтенантишку, с которым конфликтовал. Здесь же в деле присутствуют такие же, с точки зрения закона, солдаты-срочники, как и он, некоторые из которых даже понятия не имели, за что их расстреливают. Я считаю, имеет смысл с максимальным усердием бороться за минимально возможный срок заключения для этого бедолаги. Его будут судить! Его приговорят! Да, это необратимо. Вопрос лишь в степени строгости наказания. Примут ли служители Фемиды во внимание смягчающие обстоятельства и найдут ли нужным в принципе признать наличие таковых? – Вот более актуальная проблема грядущего суда.

Конечно же, перед глазами возмущённой общественности, московские звездатые оборонщики не преминули возможностью устроить спектакль с имитацией разбирательства по громкому инциденту: для «выяснения» подробностей произошедшего в Забайкальский край метнулась какая-то комиссия во главе с генерал-полковником А.В. Картаполовым. Депутатишка А.Н. Шерин как зампредседетеля комитета Госдумы по обороне притащился в злополучную войсковую часть, ЗА СУТКИ предупредив командование оной. За 24 часа в части вполне возможно перевернуть всё вверх дном. Да что там говорить… и за ночь во многом преуспеть не проблема. Всех предварительно построили под лозунгом «к нам едет ревизор», кому надо дали в душу с попутным объяснением на матах, что говорить, а о чём помалкивать, и прокачали личный состав для профилактики три-четыре часика. И всё, далее — как по сценарию пьесы. Создать в части видимость образцового порядка на время визита московской большой шишки при современном развитии средств коммуникации – это для заинтересованных командиров такой пустяк, что об этом даже смешно говорить.

Я подробно ознакомился с интервью Александра Николаевича, прокомментировавшего по данный случай, и, знаете, и на капли не поддался удивлению, понимая, сколь далеки во всех смыслах кремлёвские чинуши от обстановки в воинских частях, а равно и в социальных низах обыденной гражданской жизни. Его рабочий вояж в Забайкалье – не более, чем попытка саморекламы и неубедительного доказательства неравнодушия к произошедшей трагедии, дескать, депутатам тоже не всё равно. Да пусть хоть сто народных избранников примчатся на казённом транспорте к месту трагедии – это ничего на деле не даст, за исключением велеречивой болтовни. Короче говоря, офицеры бывшими не бывают, и косяки коллег всячески заминают. Просто товарищ капитан запаса привык видеть в людях наивных глупцов, которым можно втирать всякую лабуду. И делает он это, по привычке, как с трибуны Госдумы, так и перед микрофоном репортёров. Да чего греха таить, таких как он нынче как собак нерезаных.

Никак не могу выбросить из памяти один из комментариев, оставленный под статьёй о стрельбе в Забайкалье: «Рамиль за десять минут сделал для борьбы с неуставняком больше, чем правительство с Министерством обороны за десятки лет». А почему? Потому что он не стал говорить, а прибегнул к радикальным действиям. Попытайся поговорить с агрессивно настроенными индивидуумами — и тебя забьют толпой. Конфликт рядового с офицером, как показывает нам ситуация с Рамилем и старшим лейтенантом, запросто перерастает во вражду отдельно взятого солдата с подразделением вследствие стравливания командиром группы людей против единицы. Коллективное наказание роты/взвода/отделения ведёт, несомненно, именно к групповой расправе над потенциальной жертвой в той или иной форме.

Теперь я перейду непосредственно к личным сантиментам. Как не вникающий в нюансы законопослушный гражданин РФ, я с чисто формальным подходом могу порицать Рамиля Шамсутдинова за его резкий поступок, де-юре идущий вразрез с положениями Устава и статьями УК РФ, но под углом зрения бывшего солдата, прошедшего всю мерзость негативных реалий службы в отечественных Вооружённых Силах, я не то чтобы горжусь эмоциональным поступком служивого соотечественника, но полностью солидарен с ним в отношении к попранию своих прав, свобод и умалению личного человеческого достоинства. Учитывая то, что попирающие права и свободы элементы сами из себя, по сути, ничего существенного с морально-нравственной точки зрения не представляют и к практическому значению чести не имеют абсолютно никакой причастности.

Я чувственно угнетён и держусь за голову, понимая, что Рамиль, как фактический убийца, теперь всю жизнь будет нести на себе тяжкий крест общественного порицания как гражданин РФ, отправивший на тот свет таких же граждан РФ, да ещё в мирное время. Ещё более меня расстраивает большее внимание общественности к самому происшествию, нежели к причинам, его породившим. Пройдёт время, и Рамиль, весьма вероятно, переосмыслит суть своего поступка, но будет уже поздно, а на момент развития событий поступить иначе он, по-видимому, элементарно не мог в силу физического угнетения и морально-психологического перенапряжения.

Рамиль Шамсутдинов совершил массовое убийство никак не из-за маниакальной паталогии (которой НЕ БЫЛО), но из-за СОСТОЯНИЯ, в которое его ввели определёнными действиями конкретные люди, в вынужденных подчинении и окружении которых он находился.

Кто-то, скажет: «а что делать в такой ситуации прикажете делать представителям оборонного министерства?». Во-первых, необходимо было принимать превентивные меры, о коих, судя по всему, даже понятия не имеют наши горделивые командиры. Во-вторых, товарищу министру обороны следовало не разнос устраивать на совещании среди своих да наших, но лично прибыть туда, на место трагедии и по-мужски «поговорить» с командиром злосчастной в/ч. Вместо этого он заявил: «Шамсутдинов просто не мог быть назначен в караул, если бы командиры ответственно подошли к своей работе», назвав трагедию в Забайкалье «вопиющим преступлением». Что и говорить… тяжело, наверное, на совещании генералов «разносить» за тысячи километров от места происшествия. Бедолага…

Его слова, однако, меня немного тронули и даже вызвали неподдельную иронию, с которой я незамедлительно чуть перефразирую его реплику: «Шойгу просто не мог быть назначен Министром Обороны, если бы Президент с Председателем Правительства ответственно подошли к своей работе».
Дополнительно маслица в пламя брызнул пресс-секретарь Президента РФ Дмитрий Сергеевич Песков, сказав в официальном комментарии следующее: «Это частный случай, это трагедия (…). Безусловно, ее нужно расследовать, (…) но до определения истинных причин делать заключения о результатах реформы армии, по меньшей мере, непрофессионально». Песков также добавил, что произошедшее не является вопросом президента, и глава государства не будет на это реагировать.

Меня вдруг заинтересовало: К главе какого государства в таком случае данный вопрос обратить? Стало быть, надо Дональду Трампу доложить о бардаке в отечественных казармах, чтобы тот меры принимал, если наш президент предпочитает пасовать перед такими вопросами. А что? Сделает звоночек Владимиру Владимировичу, мол, братан, ты разберись в своих войсках самостоятельно. Или к Владимиру Зеленскому по данному поводу обратиться через Twitter ради хохляцкого ржача над нашей Армией?

Стыд берёт за управленческую импотенцию наших правителей. Крайне мало талантливых в политическом плане личностей с государственным мышлением и служебным фанатизмом. К тому же, на федеральный уровень их почему-то не допускают, потому что нашей страной правит олигархическая клика, а не одарённые государственные управленцы.

Но вернёмся к трагедии 25 октября 2019 года. Взглянув на это событие объективно, я пришёл к следующему выводу:
Как все пострадавшие/погибшие солдаты-срочники, так и сам Рамиль Шамсутдинов элементарно стали жертвами действующей государственной машины, оказавшимися, если можно так выразиться, по разные стороны баррикад. Не призвали бы их – жили бы и радовались. Но поскольку всё в войсковых частях зависит от ответственных лиц на местах, постольку это случай далеко не первый и, как бы грустно не звучало, скорее всего, не последний, ибо офицерская ответственность в нашей Армии – это не более чем формальность.

Когда в Вооруженных силах порядок замещается видимостью оного, а дисциплина в воинских коллективах обеспечивается не соблюдением Устава, а применением физического и психологического насилия, то армия вернейшим путём начинает идти к постепенной утрате боеспособности, превращаясь из опоры государственного суверенитета в ненасытный паразитический придаток, бессовестно пожирающий сочное финансовое яблочко, именуемое «военный бюджет».

Автор: Дембель — Алексей